112
112
Отсутствие интимного стыда - признак шизофрении
Мы живем в обществе, в котором грубые психиатрические симптомы — именно те симптомы, которые принадлежат настоящей психиатрии, выдаются за эталоны моды и поведения, считает Ирина Медведева, директор Общественного института демографической безопасности.
Психиатрические поражения ведут к нарушению нравственности, а нравственные искажения обязательно влекут за собой психические деформации.
По убеждению Медведевой, происходит искусственное психическое заражение российского народа, в особенности молодого поколения, и даже детей. Иногда это называется «сексуальным просвещением», иногда предлагается что-то иное, при этом всякие гадости, ядовитые для нравственности человека, для его психики подаются в очень красивых “гуманистических уловках”.
«Обратите внимание, - говорит психиатр, - сейчас активно пропагандируется неряшество — грязные засаленные волосы, рваные чулки, драные джинсы, полы пальто или рубашки разной длины или застегнуты не на те пуговицы. В психиатрических больницах знают, что в истории болезни есть такая графа: опрятность больного. Если больной не опрятен, это показатель очень тяжелого психиатрического расстройства. Когда человек постоянно носит рваные носки или чулки, не моет волосы или неправильно застегивает рубашку, это есть психиатрический симптом, который сегодня, к сожалению, существует в качестве признака молодежной моды».
«Или возьмём героев многих боевиков и триллеров - это сверхсильные люди, которые решают свои проблемы, круша и уничтожая все живое и неживое на своем пути. Этот эффект в психиатрии называется гипоидная шизофрения, в которой сочетается юношеская патологическая жестокость с патологическим отупением сердца, то есть патологическим бесчувствием», - замечает Медведева.
Другое качество человека — излишний рационализм, который сегодня навязывается как прагматизм. Это тоже признак шизофрении. Обыватель часто думает, что шизофреник иррационален. Это не так. Шизофреник излишне рационален, но при этом бесчувственен. Собственно к этому - “меньше эмоций, больше прагматизма” - и призывают сегодня молодых людей идеологи новой моды, но это очень тяжелый симптом.
А что такое разрушение интимного стыда с точки зрения психиатрии? По мнению Ирины Медведевой, «это не просто навязывание разного рода извращений, типа вуайеризма (когда по телевизору показывают то, что происходит в чужих спальнях), но и популяризация сексопатологических отклонений. А сексопатология — часть психопатологии».
Но самое главное в разрушении интимного стыда то, что, рассказывая молодым людям о безопасном сексе, их подталкивают к удовлетворению сексуального интереса, принижая ценность семейно-брачных отношений, которые являются важнейшим элементом в строительстве нормальной психики. При их отсутствии неизбежны различные нарушения, весьма болезненные для психики. Это ведет, в частности, к умственной деградации всего общества.
112
Ещё один мой текст из Аддисосборника
Февраль мокрой ледяной лапой лезет за шиворот. Саттар стоит на пустой автобусной остановке и рассеянно читает новостную ленту: в зоопарке проснулись сурки. Говорят, зимы уже не будет. А весне еще не время. МЧС снова предупреждает. Сыро и холодно. Совсем не по правилам. Он смотрит на часы. Автобус опаздывает. “И здесь порядка нет”, - думает Саттар, “Опять опаздываю. Хотя, я всегда теперь опаздываю.” С тех пор, как ему повстречалась Марика с Кофейней, ничего в этом мире не идет, как надо. Сколько бы не пытался навести порядок, лучше не становится. Все время что-то случается. Теперь Кофейня опять дрейфует: маяк, самолеты, козы, дети. Только вымел чешую с перьями вперемежку, оттер полы от рыбного запаха, как глядишь - а на пороге уже лужа метра два шириной.Салфетки кончились. И пледы все мокрые. Просушил, убрал, заказал новые. Заглянул в холодильник - он битком козьим молоком набит. На стойке - ржаные крошки. И ведь системы никакой: никогда не знаешь, где окажешься, никаких тебе табелей, бланков и учета. Сколько не пытался - не работает. Хаос. “Блин, ведь жил же иначе. И нормально, между прочим, жил. Че началось-то, а?”
Покачиваясь, пустой автобус с нелепой рекламой какого-то туроператора на боку, наконец подполз к остановке. Из открытых дверей пахнуло теплом и сухостью. В размышлениях, Саттар машинально вскочил на подножку. Двери с лязгом закрылись за спиной. Стало тепло и сухо. Тут же запотели очки. “Вот же ж черт!” - он снял их, начал протирать, попутно примащиваясь на ближайшее сиденье. Но сиденья под ним не оказалось. Вместо скользкой упругости дермантина он упал на что-то мягкое. “Так” - подумал он. Водрузил обратно очки и…
Не было никакого автобуса. Вместо него, куда ни глянь, простирался песок. Над головой - вечереющее небо, розовые облака в закатном свете, на горизонте блестит. Вода? Пляж? Но вокруг никаких запахов и звуков, привычных побережью. Будто весь этот мир вывернули наизнанку, простерилизовали, тщательно прокипятили и его, Саттара, поместили в этот идеал. Как с картинки рекламного буклета. Не хватает только подписи: “Сделай паузу в серых буднях”. И сам он - такой же, под стать миру: никакого пальто, шарфа, свитера. Футболка, джинсы и легкие кеды. “Это чего опять, а? Я, конечно, хотел в отпуск. Но чтобы вот так сразу…” - он откинулся на спину, стал смотреть в небо. Тепло разморило, вставать не хотелось, “Ну и ладно, пусть так и будет. В конце концов, я заслужил отдых”. В наблюдении за облаками он потерял счет времени. Тишина вокруг была полной, звенящей, абсолютной, и, наконец, это начало напрягать. “Надо всё-таки выяснить, где я хоть оказался-то”, лениво подумал Саттар и встал.
Он пошел к той узкой полоске, что блестела впереди. Идеальный песок вел себя идеально: он не засыпался в кеды, не разъезжался под ногами, а наоборот пружинил при ходьбе, будто резиновый коврик. Было тепло, но не жарко, идти удобно и легко. Но вот что странно: казалось, до пляжа всего несколько сот метров, однако сколько бы не шел Саттар, на горизонте всё так же поблескивала вода, в небе плыли все те же предзакатные облака. Времени, расстояния, словно бы не существовало вовсе. Так же, как и осязания, и звуков. И сам он от этого долгого пути не уставал. Не вспотел даже. “Эй, ну это уже перебор! Пусть все-таки хоть что-нибудь будет”, с раздражением произнес он. И тут же услышал звук, первый за все это время. Странный это был звук: словно кто-то настраивал старый радиоприемник. Он даже не успел как следует удивиться, как налетел на…
“Эй, осторожно! Под ноги смотри. Носятся, от дел отвлекают” - прямо перед ним на песке сидел человек: лысый старик с длинной, окладистой бородой, в стеганом цветастом халате и со стареньким радио в руках. “Прямо Хоттабыч”, окрестил его мысленно Саттар. Старик пристально вслушивался в шуршание приемника и сосредоточенно крутил верньеры.
“...Символике песка в мировой культуре рассматривается традиционная трактовка символа песка, а так же пустыни как связанного с ним символа времени и пространства.” - вещал по радио нудный профессорский голос, - “Анализируются особенности реализации символа песка в текстах Библии, также пустыни как связанного с ним символа и пространства. Во второй главе “Символика песка” в романе писателя Абе “Женщина в песках” исследуются особенности реализации символа песка, а именно: как символа времени, социума, внутреннего одиночества личности…” - волна зашипела. “Кто такой, этот Абе?”, - спросил Саттар. “Откуда я знаю,” - раздраженно ответил старик, и только тут обратил внимание на парня. Впрочем, зрелище не вызвало в нем интереса, и он продолжил своё занятие: ловить шипящую волну приемника. Радио скрежетало, щелкало, плевалось обрывками фраз. Частота не ловилась. Старик вздохнул и снова посмотрел на Саттара. “Фонишь” - констатировал он, “Всё суетишься, бесишься. Всё какого-то покоя хочешь. А вот он, покой, тут и есть. И всё одно ведь фонишь. Нет в тебе ясности, Саттар”.
“Ты меня знаешь?” - опешил тот, - “Откуда?” “В новостях передавали”, съязвил Хоттабыч, “Я, мил человек, много чего знаю. Давно живу”, и стал снова вслушиваться в шипение динамиков. Потом опять обратился к Саттару, - “Нет, не будет мне лова, пока ты тут”. Старик отставил радио и указал на песок, - ”Садись уж. В ногах правды нет”. Саттар сел. Сидели молча. Шипело и свистело радио. Надоело молчать: “Дед, я хоть где оказался-то, а?” Тот посмотрел на парня с интересом: ”Ты там, где хотел оказаться. Тебе же всё идеал подавай. Не устраивает тебя всё. Вот тебе - идеал. Здесь всегда и всё в порядке. Чего захочешь, то и будет. Предсказуемо и спокойно. Ты ведь так хотел, да?”
“Ну, вообще - да”, замешкался Саттар. “Только как-то это всё... Стерильно слишком”. “Стерильно ему”, проворчал Хоттабыч -, “Ну, закажи помойку какую. Будет, чем заняться, источник энтропии”, и снова замолчал. Саттару почему-то стало неловко. Он хотел было спросить еще что-то, но вопрос никак не формулировался. Время загустилось окончательно и теперь текло мучительно медленно. Молчание затянулось. Ситуацию спасло все то же радио: “... Данное понятие введено было впервые в рамках термодинамики как функция состояния термодинамической системы. Энтропия определяет меру необратимого рассеивания энергии или бесполезности энергии, потому что не всю энергию системы можно использовать для превращения в какую-нибудь полезную работу...”
“В работу?” - то ли вслух, то ли про себя произнес Саттар, “Дед, а тут действительно всё появится, что не пожелаю?” “Ну, ясно дело - всё. Главное, чтоб желание искренним было. А ты знаешь, чего на самом деле хочешь?” - в глазах Хоттабыча затеплился снова огонек интереса. “Вот прямо сейчас я хочу кофе” - уверенно произнес парень, - “Не успел с утра”. “Ну, так наливай да пей. И меня угости, между прочим” - с улыбкой произнес старик. И Саттар тут же нащупал под рукой что-то холодное и металлическое. Справа от него прямо из песка торчал колпачок термоса. Выкопать его не составило труда. “А во что наливать-то?” “Разве не видишь?”, прямо в руке Хоттабыча появилась пиала. Саттар встряхнул термос, налил собеседнику, потом себе прямо в колпачок.
Кофе был холодным, легким и освежающим, и в то же время бодрящим, а на языке оставлял сладковато-горькое послевкусие фруктов. И прямо с первым его глотком вокруг Саттара зашелестел песком ветер, прокричала какая-то птица. Он ощутил колючий песок между пальцами, услышал шум прибоя неподалеку, в небе стала стремительно проступать чернильная синева надвигающейся ночи. “Отличный кофе. То, что надо, давно такого не пил. Ты молодец”, сказал старик и сделал еще глоток, - “А чего ты хочешь теперь, Саттар?” Но он смотрел, как завороженный на густеющую темноту неба, где начали проступать первые звезды. “Я хочу… Я хочу…”, думал Саттар, - “Да ни черта я не знаю, чего хочу. Хочу порядка, стабильности. Вот она - стабильность. Порядок. Все песчинки на своем месте. Энтропия. Как там? “Не всю энергию системы можно использовать для превращения в какую-нибудь полезную работу”? Да. Не всю. Но и такой, стерильный и правильный мир, как этот, мне больше не нужен. Пусть будет много разговоров, споров, шума, пятен и кофе. Кофе и правда получился огонь. Пусть всё это будет. Это лучше”.
Похоже, он произнес последние слова вслух, потому, что из радио донеслись восточные завывания дудука и шипящий голос произнес нараспев: “Во вселенной больше звезд, чем песчинок на всех пляжах земли”. И в эту же минуту Саттар увидел падающую звезду. Он взглянул в свою чашку, успел подумать: “Хочу напоить хранителей этим кофе. Пусть будут все”. Допил глоток.
А когда опустил руки, увидел, что кромка прибоя - вот она, совсем рядом. Увидел покосившийся лодочный сарай со знакомыми огоньками гирлянды над входом. И из кофейни выходят Хранители. Кошь потягивается у входа, её с ног сбивает Тиль, Санти вытаскивает груду кресел, Юльхен и Яся - с пледами наперевес. Из окна над дверью Люци орёт: “Народ, сколько чашек тащить?” Выходит Марика, пританцовывая идет по песку, ведет за руку Тамерлана. Тот вырывается: “Папа!”, бежит и роняет Саттара на песок. Марика подходит, смотрит на них сверху вниз, произносит весело: “Прикольная же история вышла, а?” Садится рядом. Саттар перехватывает Тамерлана на колени, поднимается: ”Ага”, добавляет, -“Знаешь, круто все-таки, что вы все со мной случаетесь”, и добавляет, подумав, “Но завтра все-рано надо устроить инвентаризацию”. “Кто же спорит. В порядке вещей. Но завтра”, говорит Марика -, “Пойдем разводить костёр?”
112
БЛЯДЬ
Урок труда в школе у девочек. «Итак, сегодня у нас сложная тема: выворачивание канта наизнанку!» — «Марьванна, это что ж, нравственный закон над головой и звёздное небо внутри нас?»
112
Арабская ночь, волшебный Тамбов!
Здесь шифер летит, его кинул таджик, смотри не зевай!
